Три Поросёнка
– Вот тебе задаток. Остальное отдам после завершения дела.
– Мясом? – пустил слюну собеседник, облизывая желтые зубы длинным языком.
– Мясом. Мясом. Иди, пока тебя не заметили.
Луна словно была с заговорщиками заодно. Она накрылась самой большой тучей на небосводе, чтобы никто в темноте не смог разглядеть их физиономий и проследить, в какие стороны они разошлись.
– Как она? – спросил Младший Братец.
– Тяжело, – ответил Старший. – Бред несёт про усыновление волка. Нуф ушёл за нотариусом.
– Значит будем ждать.
Их мать беспрерывно стонала, моментами начиная биться в агонии. Ниф говорил, что не может выдержать подобного шума, и частенько выходил подышать, хотя и невооруженным глазом было видно, что ему плевать на страдания родной души, а выходил он пожевать табаку. Наф же сидел рядом с кроватью и с нежностью держал любимое копытце.
– Держись, родная. Вот увидишь, всё будет хорошо.
– Волк... Вооолк.
По его щекам стекали крупные слёзы. Он не знал, как облегчить ей уход, убрать терзающую боль.
В комнату вошли Средний брат и старый барсук.
– Я привёл нотариуса. Он сказал, что поместье отдают за долги! – бросив соломенную шляпу на пол, прохрюкал злобно Нуф.
– Что? – спросили хором Наф и Ниф.
– Это так, – покашляв, Шук подтвердил слова Нуфа. – Видите ли, после смерти отца, вашей матушке было сложно покрывать долги, и по моему совету она составила завещание, в котором говорится, что после её кончины землю с поместьем стоит выставить на продажу.
Раздалось два взвизга, мать от боли села на кровати, широко раскрывая глаза, после чего замертво упала назад. Умерла. Наф с Шуком, скорбя, опустили головы. После минутного молчания барсук продолжил разговор, доставая из портфеля бумагу.
– Это копия документа, в котором написана её воля. Можете ознакомиться. Она пожелала, чтобы наследство продали, а вырученной суммой расплатились с долгами, и, признаться вам, немалыми. Когда мы с ней обсуждали это, ваша матушка заявила что не желает, чтобы отцовское бремя легло на вас, как прежде на неё. Она верила, что вы сами в состоянии позаботиться о себе. Как-то так... Поэтому завтра после похорон, чтобы духу вашего здесь не было.
Нуф и Ниф тихо выругались и разошлись по своим покоям. Наф спустился с гостем вниз и в гостиной напоил его чаем, а после взялся проводить до дома, мало ли что может произойти в такую безлунную ночь.
Утром состоялись похороны. Днём братья, взяв свои пожитки, покинули дом. Это несчастье настигло их в конце лета, когда солнце ещё радостно грело землю, но не за горами слышался крик золотых птиц осени.
– Ну что, братцы, скоро придут холода. Нужно успеть построить дом. Поможете мне? – с надеждой спросил Старший Брат.
– Ещё чего? Смотри как на свежем воздухе хорошо. Мы и в лужах замечательно проживём, а зимою в снегу переночуем.
После этих слов Средний и Младший Братцы направились к ближайшему дубу подбирать желуди. Наф пожал плечами, явно не ожидая иного ответа, и пошёл к озеру, строить уютное жилище. Он знал, что в лесу живёт много хищников, которые осенью и зимой ходят голодными из-за недостатка пищи.
Пришла пора опадающей листвы. Ветер подбирал листья и играясь, гнал их холодными порывами куда пожелает. Нуф стал мёрзнуть, а частые дожди его злили.
– Нужно строить жилище... хм, из чего?
Поросёнок огляделся, но ничего не приходило на ум. Вдалеке послышался стук топора.
– Дерево. Я построю деревянный домик, – обрадовался он своей смекалке.
Недолго думая, Средний Братец направился к лесопилке, где наворовал досок, из которых потом сколотил себе подобие домика.
– Мда, тёплым его не назовешь... А-а, – махнул копытцем в сторону.– Всё лучше, чем на улице. Ну да ладно. Если что, у братьев перезимую.
Прошло время, и наступили первые заморозки. Проснувшись в замерзшей грязи, Ниф недовольно прохрюкал, прыгая на месте с одного копытца на другое, растирая свой пятачок.
– Похолодало. Пора домик строить. Но из чего? – он осмотрелся.
Как и в случае со средним братом, первое время он не мог ничего придумать.
Ветер прошелестел пожухлой травой, и поросёнка осенило. Забравшись на общий сеновал, Ниф наворовал тюки с соломой и сложил из них себе хижину.
– Конечно, он не особо удобный. Ну да ладно, если что, перезимую у братьев.
У Нафа к тому времени был построен замечательный каменный дом, с прекрасным видом на озеро и поля, а также с забитым доверху продуктами, погребом.
Прошла пара дней, и снег заботливо накрыл землю равномерным белоснежным одеялом, а вьюги напевали ей колыбельные. В это время, Средний и Младший Братцы встретились в лесу. Оба осунулись и замерзли.
– Я к тебе.
– А я к тебе.
– У меня нечего есть.
– И у меня, кроме соломы.
Они посмотрели друг на друга, стуча от холода зубами, а их желудки сводило голодными спазмами.
– Ниф, пойдём к Старшему Братцу? Авось у него есть чем поживиться.
– А что, Нуф, это идея.
Совсем рядом за деревьями раздался вой. Не им одним хотелось есть. Без лишних слов переглянувшись, они дали дёру к домику Младшего Брата. Волк за ними. Забежав в скромное убежище, они стояли ни живые ни мертвые.
– Трёх раз не дуну, домик сдую, – прорычал хищник.
Он был прав. Стоило ему дунуть один раз, как домик разлетелся по соломинкам. Братцы задрожали пуще прежнего от страха, и побежали в сторону деревянного убежища.
Пробежав весь лес, они оказались у жилища Среднего Братца. Недолго раздумывая нырнули внутрь, закрывая за собою дверь.
– Трёх раз не дуну, домик сдую, – вновь повторил угрозу волк.
Дунул первый раз, и повылетали гвозди. Дунул второй, и домик развалился. Нуф и Ниф бросились бежать обезумев от страха, а зверь гнал их к озеру. Там они увидели красивый дом. Подбежав к двери, принялись колотить по ней что было сил, громко крича. Наф открыл её, пуская их внутрь. Волк подбежал к крыльцу и жадно облизнулся.
– Здесь и дуть не буду. Мясо всё равно моё.
Внутри было тепло и надежно. Оголодавшие свиньи по-хозяйски расположились за столом, пожирая всё что не приколочено и хотя бы издалека похоже на еду.
– Хорошо ты, Наф, устроился, – противно причмокивая, ковыряясь вилкой в зубах, произнёс один из братьев.
– Ага. А с родными не делишься.
– Поделиться? – злая ухмылка скользнула под пятачком Нафа. – Вы хоть раз помогли Матушке по дому? Это вы не спали днями и ночами, зарабатывая на еду и раздавая отцовские долги? Вы помогли мне с похоронами? Помогли строить этот дом? Вы только плясали, шумели, жрали и всем хамили. Мать любила вас, а вы про неё гадости говорили.
Глаза братьев чуть не выпали из орбит от такой неприкрытой правды. Они никак не ожидали, что их молчаливый и спокойный брат, способен разговаривать подобным тоном о таких малоприятных вещах.
– Открою вам секрет. Отцовские долги давно уплачены. А завещание подделано нотариусом.
– Но для чего ты строил этот дом? – чуть не подавившись, спросил Средний Брат, не понимая смысла в лишних усилиях Наф-Нафа.
– Я построил его для друга, который очень давно мне помогал. Он доставал лекарства нашей матушке, благодаря им она прожила много дольше.
Он подошел к поленнице и взял специально оставленный там топор...
– Так что там с мясом? – облизываясь, спросил волк, греясь у камина и покачиваясь в уютном кресле-качалке.
– Еды здесь достаточно, а свинина прокоптится через пару дней... Так что потерпи. На год ты обеспечен.
– Благодарю тебя, Наф.
– Это я тебя благодарю, – поросёнок, искренне улыбаясь, посмотрел на друга. – Ты меня выходил, когда я сломал себе ногу, упав в канаву. Если бы ты меня не спас тогда, то в лучшем случае я б замёрз, а в худшем... был съеден твоими сородичами. Ты помогал мне находить работу и отдавал свои кровные, чтобы я покрыл отцовские долги. Ты уходил в опасные места, ища редкие травы для лекарств. И когда матушка приняла тебя как родного, желая отдать часть наследства, как своему сыну, ты отказался. Ты мне больше, чем друг. Ты мне брат.
– Ты довольно ответил на добро добром, – улыбнулся в ответ Серый. – Теперь у меня есть свой дом, и больше не придётся просить подачки и унижаться в поисках работы. Мы вместе справились, Наф. Вместе.
Они облегчённо выдохнули и продолжили пить горячий чай.
лУна Зуэн
